Программы / Подтекст

Мосгорсуд оставил в силе обвинительный приговор Михаилу Ходорковскому и Платону Лебедеву. Срок заключения обоим осуждённым был снижен на год – до 13 лет. Ходорковский и Лебедев настаивали на своей полной невиновности. В западных СМИ решение суда назвали ожидаемым. Немецкая газета «Der Spiegel» отметила: «Сам процесс вызывает в памяти романы Кафки».

Сравнения с романом «Процесс» заслужило не только «дело Ходорковского». Споры о компенсациях, дела за фразы в Интернете и «скачанную» музыку – к книге Франца Кафки апеллируют часто. «Процесс» уже давно превратился в одну из главных метафор судебно-следственного абсурда.

Главный герой «Процесса» проходит арест, допросы, обвинительный приговор, но обвинение так и не прозвучит. Термин «правовое государство» ближе к концу романа звучит издевательски. Все разумные средства защиты делают герою только хуже.

Судейскую машину, описанную Кафкой, умом не понять. Это не просто коррумпированная система приговоров – это почти мистическая власть. Сами чиновники, кажется, не понимают законов, по которым начинается следствие и выносятся приговоры.

Канцелярия суда в «Процессе» похожа на языческого божка. В реальности – это душный чердак в жилом доме, в сакральном смысле – обладатель чудовищной силы. Каждый посетитель канцелярии сразу перестаёт реагировать на вопросы из «обычной жизни» и отдаётся страху, покорности, апатии.

Под этим нагромождением нелепиц за год процесса перегорает любой подсудимый. Характер человека меняется навсегда. На первом допросе он обличитель бюрократов, спустя несколько месяцев как за соломинку хватается за фразу «Я невиновен». Все дела забыты, все мысли поглощены судом. Пытка незнанием выматывает сильнее любых репрессий. Книгу Кафки не приводят в пример, жалуясь на приговор – будь то тюрьма или казнь, для романа он уже не важен. Значение имеет только сам процесс.