«Есть устойчивый штамп, что театр кукол – это некие куклы, скорее всего на ширме, которые являются калькой драматического актера», – Александр Янушкевич, худрук Пермского театра кукол

- Здравствуйте!

- Слушайте, я вот давно хотела пригласить вас в программу, не только когда наш театр стал обладателем «Маски», но еще когда он стал обладателем нового художественного руководителя в вашем лице, но все как-то не случалось, и по большей части из-за вашего плотного графика. Вы такой трудоголик или вы не очень любите давать интервью?

- Я не очень люблю давать интервью, и второе – и трудоголик, в том числе. Да, так вот получается.

- Хорошо. Почти 2 года, как в пермском театре вы сменили Игоря Тернавского, 8-ю голосами из 10-ти на спецголосовании это решение тогда было принято. Вы помните тот момент, эмоции свои?

- Помню, конечно. Вот заходишь в кабинет, где человек 10 голов на тебя смотрят, помимо этого еще какие-то люди, начинают тебя спрашивать. В таком деле, как искусство, вопрос-ответ, вернее, он может быть банальный, поэтому вот стоишь и думаешь, вот это вот...

- Банально или нет?

- Да, ну...

- А о чем спрашивали? Например?

- О концепции развития, которая была уже написана, рассмотрена комиссией, со списком работ, которые предлагаются.

- Т.е. ваш план действий?

- Да. Фотографии постановок, видео, очень серьезная какая-то вещь, была папка такая...

- Серьезная, да?

- Она где-то толщиной сантиметров 15, ну какая-то такая вот вещь… А узнал я… Значит, после этого я впрыгнул в самолет и улетел обратно к себе, и вот на трансфере между Москвой и Минском мне позвонили и сказали: «Вы прошли». И как бы жизнь меняется в одночасье, и это серьезное волнение, скажем так.

- А все-таки какое-то воодушевление или такой груз ответственности? Вы ведь хотели... Вы вообще из Белоруссии ведь?

- Да.

- Как оказалось, что вы в Перми?

- Я уже много раз рассказывал…

- У нас не рассказывали.

- Ну вот этот вот был объявлен конкурс...

- В театр в наш?

- Да, на замещение художественного руководителя, и я о нем узнал, потому что мир кукольников – он такой… он тесненький, да, все друг друга знают, и я решил, что я попробую. Написал концепцию развития, отправил, вызвали на собеседование всех, кто участвовал, и вот это случилось, и, конечно, это совершенно какое-то иное, иной некий статус. Если я в своем театре тамошнем был очередным штатным режиссером, да, груз ответственности, что думать о всем театре не нужно, думать о концепции на 5 лет не нужно, вот ставишь спектакли – и хорошо. А здесь совершенно другая история, мы стараемся что-то, куда-то... куда-то идти.

- Вот про это я вас потом еще поспрашиваю. А пока, как вам Пермь? У нас все-таки были замашки на культурную столицу Европы, и чего только у нас не происходило, эхо пермской культурной революции до сих пор гремит, вот даже название этой программы моей – «Красный человечек».

- Да, да.

- Что вы слышали о Перми, как она вам оказалась, как она вас встретила? Что сейчас? Стала вам родным городом?

- Конечно, еще мало прошло времени – не 2 года, а полтора еще. 

- Да.

- Конечно, уже я меньше обращаю внимание на грязь, потому что в Минске идеальная чистота, там моют с порошками асфальт, это все как-то так… натужно, а здесь, конечно...

- А у нас пылевые ветры...

- Да, да, причем она висит в воздухе, а когда сходит снег, то это, конечно, вообще что-то нереальное. Ну это про «нехорошести». А «хорошестей» – река, обалденная река. Ваши боги...

- В галерее.

- В ночном музее, в галерее – это что-то уникальное. Ну это просто как... это просто сказка! И театральная жизнь, я могу сказать со свей ответственностью, что театральная жизнь бурлит, причем во всех театрах, это тоже радует и как-то обнадеживает, что и мы тут неким образом уже причастны.

- Александр Витальевич, почему куклы? Вот у вас ведь, вы и учились на кукольника, вот сразу выбрали эту сферу деятельности. Почему не театр для взрослых? Почему... А, кстати, сейчас, да, это у нас может быть в Перми, да, представление о театре кукол как что-то детское?

- Да, очевидно, мы успешно побеждаем этот стереотип, что это для детей, мы готовим спектакли для взрослых, для подростков и даже для бэби – для самых маленьких. У нас в июне выйдет спектакль «Цветные истории» для самых маленьких – это 0+, грудничков берем на руки и идем.

- Да вы что!?

- Да.

- А я недавно думала...

- Театр кукол стал вдруг самым главным театром…

- А я недавно думала, дочку с каких лет надо приучать к этому всему, потому что в музеи пошли, я думала, ей было еще 2 с лишним, ну вот пора или не пора? А вот, оказывается, можно уже и в театр с ноля, с только-только…

- Да.

- Слушайте, это будет интересно, надо будет рассказать. Ну а пока, все-таки, почему куклы?

- Ну а как, судьбы же складываются по-разному...

- Что на вас тогда повлияло? Родители? Папа, мама? Друзья?

- Нет, они абсолютно не театральные люди, и всячески они сомневались в правильности выбора, тем более еще какие-то куклы, что-то как-то… для мужчины заниматься куклами – детское, что-то непонятное. Ну однако ж, все хорошо. А куклы, потому что я занимался еще, не знаю… с детства мне были интересны литература, искусство изобразительное, скульптура, архитектура. Я как-то к этому всему был неравнодушен. А театр кукол – это некий синтез этого всего, потому что там есть в первую очередь визуальный театр, да, потому что главный герой, вообще все, что мы показываем зрителю – это не нечто, это не живой человек и некая сделанная вещь там – объект, материя, кукла или объект какой-то – это некий такой синтез всего.

- Напомню, в эфире «Эха Перми» программа «Красный Человечек». Меня зовут Анна Букатова, гость студии – Александр Витальевич Янушкевич, художественный руководитель Пермского театра кукол. Конечно же, о «Маске» поговорим. Конечно, говорили в первой части программы о том, как Александр Витальевич у нас в Перми оказался. Ну а теперь о «Маске», потому что наш кукольный театр впервые в истории был номинирован на «Золотую маску», это произошло вместе с вами. Я напомню, спектакль «Толстая тетрадь», было 3 номинации – «Спектакль», «Режиссер», «Художник», в итоге Пермский кукольный получил две «Золотые маски». Наверное, главную – как кукольный спектакль, так ведь? Все-таки главную – кукольный спектакль, и художнику – Татьяне Нерсисян. Александр Витальевич, все-таки вы считаете эту победу своей? Потому что в Перми так считают. Вы же не получили за режиссера, да, «Маску», коим вы являлись, все-таки считаете ли вы эту победу своей, достижением неким, показателем своей работы?

- В силу того, что я являюсь худруком, тем более, режиссером непосредственно этого спектакля, поэтому это действительно, ну… как бы не моя, моя, да, значит, а моя-моя…

- А, я понимаю!

- То бишь, это артисты, художник, хореограф, не знаю… реквизиторы, кто на помощи – подать-убрать, да, вот эти предметы, это, значит, и директор, замдиректора, и завпоста, которым начато это все дело, действительно, какая-то такая общая приятная победа. И для театра, мне кажется, это очень все важно, все почувствовали, и это дает некий как бы… ну не зря же мы здесь, извините, убивались!

- Слушайте, а вот премьера «Толстой тетради» прошла в мае прошлого года, и я точно помню не очень такие приятные рецензии от пермских журналистов. Вы тогда как к этому отнеслись?

- Нет, почему...

- Парочка была какая-то такая.

- Да.

- Было-было.

- Понимаете, там...

- Т.е. не поняли может быть? Недопоняли?

- Первое, что... да, здесь работает стереотип, что...

- Провинциальный городок, который не привык к этому? Как? Прокомментируйте.

- Ну да, есть устойчивый штамп, что театр кукол – это некие куклы, скорее всего на ширме, которые являются калькой драматического актера, да, т.е. есть драматический артист какой-нибудь, например, Пупкин, и он, значит, играет некого персонажа. И то же самое должно быть и в театре кукол, где есть, не знаю… Мишка, Ёжик, да, еще там Бабочки, и они тоже ведут себя как люди. В данном случае здесь немножко вот в этом спектакле другая выстроена система координат, там работают и проекция, и живой план, и куклы как модели, как фетиш некий вот этих героев, работают фактуры, тряпки, цветы искусственные, т.е. это и плюс театр предмета. И вот эта неподготовленность к подобного рода зрелищу очевидно и дало: «А что это было?».

- Да. Т.е. не готовы мы были, или немножечко... Или все-таки на нашу провинциальность списать, удаленность от столиц, все-таки...

- Нет, ну после «Белых ночей» и после «Большой перемены» и всего, что происходит здесь...

- Когда мы начинаем понимать…

- То о провинциальности я бы не говорил, просто кукол в таком виде еще не видели.

- Хорошо, давайте тогда напомним и про сам спектакль. Поискала я в Интернете, конечно… «Толстая тетрадь» по одноименному роману Аготы Кристоф, критика называла этот роман самой безжалостной книгой 20-го столетия, автор одной из наиболее проницательных статей об этой книге пишет, что это роман выживания, на страницах которого чудовищно жестокая жизнь диктует героям все новые и новые упражнения на закалку тела, на закалку духа, и герои эти – дети. Александр Витальевич, я теперь прошу вас рассказать об этом вашем спектакле.

- Нет, ну рассказывать о спектакле глупо.

- Почему? Жестокая вот такая вот история? Т.е сразу как-то так надо было удивить что ли, шандарахнуть по голове? Жестокая история в Театре кукол, в детском по идее театре. Или надо было сразу этот стереотип ломать? Какая-то задача ставилась, почему вы это выбрали?

- Нужно было ломать. Вообще, рассказывать – неблагодарное как бы такое занятие.

- Почему?

- Нужно идти смотреть. Ну, потому что...

- Нет, ну, конечно, нужно идти смотреть.

- Рассказывать – это как бы так… ну про банальности, о которых мы говорили выше, да. Обычно в театре кукол показывают для детей модель поведения взрослых, да. Вот Ёжик должен спасти Красную Шапочку.

- Последнее, я была не премьере «Муму» – тоже очень все так...

- Да.

- Как называется, даже слово... прилично, что ли. А здесь… ну вот жестокая такая история, жесткая.

- А здесь мы пошли против формы и показали спектакль для взрослых о детях, т.е., наоборот, такой вот шахер-махер. А почему еще про войну? А потому, что, значит, это было год назад, был май, была, значит...

- Юбилей Победы?

- Да, в том числе. Если вот не говорить много о пафосе самой Победы, которая, бесспорно, абсолютно логична и закономерна, мы пытались уйти во внутреннюю историю.

- В саму тему вот эту, да?

- Не во внешнюю, что как мы тут, значит молодцы, а внутреннее, что для каждого из нас эта война, о которой мы не знаем, которую мы не испытали сами и можем себе только предполагать каким-то образом, вот, а у Кристоф там все очень хорошо написано.

- Когда можно увидеть «Тетрадь» в театре?

- Точно не скажу, потому что...

- Нет, не по датам.

- В мае в 20-х числах мая.

- Да. Александр Витальевич, вот вы точно не слушали один из прошлых моих выпусков программы, когда речь шла о «Волшебной кулисе», и тогда я разговаривала с номинантами нашими, и интересный был тогда комментарий от художественного руководителя одного пермского театра, что в общем-то «Волшебная кулиса» нужна для того, чтобы мы и на своих посмотрели, вот какой-то там театр кукол у нас, оказывается, и «Тетрадь» номинирована на «Золотую маску», надо бы сходить посмотреть, что там вообще происходит. Вот вы как к таким комментариям относитесь? Немножечко все равно пренебрежительно это было тогда.

- Ну, мы привыкли…

- Вот.

- Считается, что стереотип театра кукол – это такое нечто второсортное, все артисты сначала идут в драматические, и только если их там не взяли, значит, они, бедные, обреченные, идут в театр кукол, вот, и те, кто начинает понимать, что это значит, они уже остаются навсегда. Но, понимаете, здесь идет опять стереотип. Вообще весь театр кукол, сама семантика его, она изменилась, вернее, она осталась прежней, а изменился театр, да, потому что это уже… ну не просто куклы, да, это и объекты, материи, театр предмета тоже, и вот само это слово, понятие, уже не вмещает всех, не отражает всех элементов, там присутствующих. Так вот складывается на сегодняшний день… Никто не может придумать ему название какое-то новое, да, со старым биться тяжело, и не факт, что победишь, а нового нет. Значит, он включает в себя и визуальный театр, еще раз повторюсь, и предмета, куклы, актера, даже есть театры, которые называются и в России, и в Польше, например, «Театр куклы, предмета и актера». Театралы-кукольники пытаются найти какой-то вот эквивалент внутреннего содержания и внешнего названия, и с этим пока проблемы.

- В общем, правда, что надо идти и посмотреть на эту «Тетрадь», кто еще не видел в Перми, потому что многие не видели. Напомню, в эфире «Эха Перми» программа «Красный Человечек». Меня зовут Анна Букатова, в гостях у нас Александр Янушкевич, художественный руководитель Пермского театра кукол. Конечно же, мы говорим о победе, о «Золотой маске». Наконец-то Александр Витальевич до нас дошел. А вот вы знаете, мне интересно еще спросить: а какие у вас отношения с другими театрами? Вы ходите, например, в другие пермские театры, смотрите, как у них там дела, чего ставят? Или своей жизнью живете?

- Конечно, мы ходим, мы не в монастыре и мы не проклятые, и не прокаженные, как бы мы абсолютно нормальные театралы, и в оперный, и в ТЮЗ, и в Театр-Театр, и Балет Памфилова – мы не изгои. Во всяком случае, я.

- Ну это наоборот бы говорилось: у нас здесь своя жизнь, это как раз не изгои, а что-то такое.

- Нет, нет, это тупиковый путь, потому что театр, закрывающийся от всех, там начинается уже такое – микросуп.

- Да.

- Вот они там что-то варятся, что-то там какое-то такое…

- Я объясню, почему я спросила… Потому что у пишущих людей есть иногда мнение, что не надо смотреть, как пишут другие, потому что ты свой собственный стиль, например, собьешь или уже будешь как-то хватать неосознанно чужие какие-то штучки писательские, – вот об этом я.

- Да, ну потому что находятся в одном ручкодержательном мире, да, одинаковым приемом, а мы с другими театрами находимся в разных жанровых срезах.

- Да.

- И это абсолютно не мешает, а, мне кажется, обогащает наоборот.

- Александр Витальевич, чем сейчас живет театр кукол? Сильно ли он отличается от того, когда вы пришли? По вашему ощущению, что конкретно изменилось?

- Не мне судить, поскольку я не присутствовал при прежнем театре, да.

- По ощущениям, как вы говорите, там вот этот вот талмуд, собрание, чего я хочу.

- Да. К нам пришла молодежь.

- А, вы омолодили труппу?

- Да, и это сразу дало импульс прямо такой вот серьезный. Они молоды, веселы, не обременены еще какими-то бытовыми вещами, им хочется работать, и работают они очень много, вот все премьеры, что были, с их участием...

- Как раз «Муму» тоже, да?

- Да.

- Я видела, там ребята, я их заметила.

- Стоически они держат.

- Да.

- Мы еще готовим, курс набран уже, вот они заканчивают первый курс при Институте культуры, кукольников именно, артистов-кукольников. Они работают, т.е. некое оптимистическое будущее впереди есть, да. Ну вот про изменения, да, потому что я пришел, и средний возраст труппы был 38 лет.

- Так, а сейчас?

- А сейчас вот не считал, 32, наверное.

- Т.е. вот в этих же задачах и как раз менять стереотип, что кукольный театр для детей, так? Т.е. какие-то, может быть, премьеры намечаются опять с возрастной категорией 16-18+?

- Ну, еще нет, чуть-чуть попозже, это будет обязательно, а сейчас надо выстраивать репертуар и наполнить наш вот этот вот сегмент хорошей литературой и драматургией – для 3-9-летних у нас просел...

- А, вот так.

- Немножко, да, и мы вот за этот год его подтянем, а в следующем году календарном, не в сезоне, а в календарном...

- Да.

- У нас будет опять и взрослый спектакль, будет ставить очень хороший приглашенный режиссер.

- Расскажете?

- Вот нет, еще нельзя, потому что все еще...

- Да.

- Ну оно еще зыбкое. И снова будет театр для самых маленьких.

- 0+, о котором, мы говорили?

- Да-да-да, ну и далее, далее, далее.

- Вообще я вот не знаю, детей не было пока что, была такая практика 0+, чтобы для них ставить спектакли?

- Она есть и она идет. И она идет, разумеется, из западноевропейских стран, Москва очень подхватила этот лот.

- Это естественно, а у нас в Перми было?

- У нас только приезжие гастролеры. А пока еще не было.

- Александр Витальевич, а еще я слышала, что какие-то факультативы вы хотели создавать для детей. Правда или нет?

- Факультативы?

- Ну, видимо, какие-то обучающие курсы. Нет?

- Нет, нет.

- Нет, это что-то где-то слух, а непонятно откуда, да?

- У нас нет базы, у нас нет помещения, вообще мы бедные, нас надо пожалеть.

- Надо помогать финансово.

- Да.

- Это вопрос к министерству?

- Да.

- Вот так, надо тоже об этом сказать.

- Вот, ну это отдельная история…

- Просто та команда, которая приносит в город и в край «Золотую маску»…

- У нас был губернатор, пришел вместе с министром культуры, показали им здание, в каком оно состоянии, нам обещали на что-то надеяться.

- Обещали надеяться?

- Да.И мы сейчас вот надеемся сильно.

- Слушайте, я надеюсь, они будут слушать нашу программу и вспомнят про это свое обещание.

- Да, надеюсь.

- По крайней мере, должны. Александр Витальевич, у нас подходит уже время к концу, и вот всегда спрашиваю гостей программы о фильме или книге, которая в последнее время поразила, заставила задуматься о чем-то. Было что-то подобное? Или вы все в работе? Фильмы наверняка глядели?

- Я в работе, потому что перечитываю горы литературы, это и поиск репертуара, что ставить, да, что...

- Я вот так же постоянно перечитываю, у меня Чехов стоит, он всегда меня будет удивлять – это любимая книжка, которая всегда стоит.

- Конечно.

- Может у вас такой же есть?

- Нет, у меня такого нет, потому что в принципе я всеяден, значит, и то, и то, и то, в разных стилях и жанрах и вообще во всем, во всем. Из фильмов, понимаете, вот в последнее время… или старость начинается или что, вот я… начитаешься, да, Чехова или там...

- Классиков других?

- Или да, или шекспироведов, и тянет на какой-нибудь, знаете, такой «Дэдпул». Вот серьезно говорю, я не знаю, т.е. от такой чрезмерной некой элитарщины тянет на такое хорошее добротное развлекалово. Чего и всем желаю.

- Это был Александр Витальевич Янушкевич, художественный руководитель Пермского театра кукол, тот человек, который принес в наш город «Золотую маску». Спасибо вам!

- Спасибо!

__________________

Программа вышла в эфир 17 мая 2016 г.